ОДЕРЖИМЫЙ ТВОРЧЕСТВОМ
Илья Ефимович Репин
(окончание главы)
И. Репин.
Крестный ход
в Курской губернии.
1880 - 1883 г.Отличаясь природной любознательностью, широтой интересов, Репин слушает лекции по начертательной геометрии, всеобщей истории, русской словесности, физике, химии, механике, математике...
«За долгие годы мечтаний, стремлений, отчаяния я, наконец, попал в желанную среду и мог учиться обожаемым предметам.
Сразу и крепко приковал меня курс научный. По уставу 1859 года, научный курс Академии художеств продолжался шесть лет; делился он на три курса (по два года в каждом курсе).
На лекциях, которые я посещал без пропусков на всех трех курсах, я познакомился с кружком подходящих товарищей... У живописцев всегда была какая-то «водобоязнь» обязательного образования и изучения научных предметов...»
Искусство для Репина было самой жизнью. Он страстно любил скульптуру и занимался ею, но основное время отдавал рисованию.
И. Репин.
Портрет А.П. Боголюбова.
1881 г.«По рисованию у меня шло прекрасно. Предсказание Ф. Ф. Львова не сбылось. На первом же экзамене стояла голова Юпитера, и я получил четвертый номер, следующий месяц — Александра Севера — третий, а за Люция Вера меня перевели в фигурный класс. Стояла фигура Германика. И это было уже совсем невероятным. Впервые вся фигура — я страшно боялся, робел; все скромно вырисовывал, фона совсем не тушевал, тушевка деталей была у меня весьма бледной, рисунок казался одним контуром; я думал уже: оправдается угроза Львова — забьют на сотых!
Но каково же было мое торжество! Товарищи еще издали поздравили меня: я получил за Германика первый номер.
И в эскизах — тогда темы задавали — я тоже шел хорошо; а за плачущего Иеремию на развалинах Иерусалима я также имел номер первый.
Я все собирался пойти к помощнику инспектора Полякову просить отсрочки взноса платы двадцать пять рублей — вольнослушателя.
— Да ведь вы же записаны учеником первого курса,— объявил он мне».
Второй академией для Репина и, пожалуй, главной стал Иван Николаевич Крамской. Все свои учебные работы он приносил этому человеку и получал ценнейшие замечания и рекомендации. Показывал Илья и свои домашние, самостоятельные этюды, эскизы, законченные живописные работы, получая от разъяснений Крамского громадную пользу.
И. Репин.
Рисунок гипсовой головы
(голова Александра Севера)
1864 г.
Вспоминая о Крамском, Репин писал: «Как он много читал, как много знает!» — думал я; мне все осязательнее становилось мое собственное невежество, и я впадал в жалкое настроение. Это настроение особенно усилилось, когда я познакомился с одним молодым студентом универитета. Узнав меня несколько, он объявил, что мне необходимо заняться собственным образованием, без чего я останусь жалким маляром, ничтожным, бесполезным существом...
Я пошел к Крамскому в его кабинет и там очень серьезно, как умел, изложил перед ним свое намерение — года на три, на четыре совсем почти оставить искусство и заняться исключительно научным образованием.
Он серьезно удивился, серьезно обрадовался и сказал очень серьезно:
— Если вы это сделаете и выдержите ваше намерение как следует, вы поступите очень умно и совершенно правильно. Образование — великое дело! Знание — страшная сила. Оно только и освещает всю нашу жизнь и всему дает значение. Конечно, только науки и двигают людей.
— Для меня ничего нет выше науки; ничто так — кто ж этого не знает? — не возвышает человека, как образование. Если вы хотите служить обществу, вы должны знать и понимать его во всех его интересах, во всех его проявлениях, а для этого вы должны быть самым образованным человеком. Ведь художник есть критик общественных явлений: какую бы картину он ни представил, в ней ясно отразится его миросозерцание, его симпатии, антипатии и, главное, та неуловимая идея, которая будет освещать его картину...
И. Репин.
Д.А. Щербиновский
в роли Данте.
— Да, вы совершенно правы, что задумались серьезно над этим вопросом. Настоящему художнику необходимо колоссальное развитие, если он сознает свой долг — быть достойным своего призвания. Я не скажу: быть руководителем общества, это слишком,— а быть хотя бы выразителем важных сторон его жизни. И для этого нужна гигантская работа над собой, необходим титанический труд изучения, без этого ничего не будет».
Слова эти навсегда запомнились Репину. Недаром на склоне лет он воспроизвел их в статье «Иван Николаевич Крамской. Памяти учителя».
Следуя им, он всегда старался узнать как можно больше — из книг, бесед и споров, близких и дальних путешествий. Общение с Л. Н. Толстым, В. В. Стасовым, Н. Н. Ге, дружба со многими выдающимися художниками, композиторами, писателями и, конечно, изучение искусства прошлого, картин, рисунков, скульптур современников — все обогащало ум и душу.
Его всегда тревожили уровень образованности, низкая эстетическая воспитанность соотечественников. Он писал: «Чтобы понимать плоды науки и наслаждаться ими, необходима специальная подготовка; против этого никто не будет спорить. О музыке можно сказать почти то же. Кто не подмечал выражения искренней скуки от Бетховена у людей, непричастных к музыке, имеющих примитивный вкус? Людей, не посвященных в живопись, случалось мне подводить к лучшим созданиям Рембрандта, Веласкеса, Тициана; широко раскрыв глаза, они чистосердечно удивлялись.., когда я говорил, что это самые замечательные произведения живописи.
И. Репин.
Мужичок из робких.
1877 г.
Поразительная работоспособность, страстная одержимость творчеством, восторг перед искусством в сочетании с ненасытной жаждой знаний, с широким кругозором, ярко выраженная гражданская позиция, любовь к народу и своей стране, к человеку, неизбывное желание принести людям пользу — все это обусловило великое значение сделанного Репиным.
О незаурядном даровании Репина впервые можно было судить по картине «Воскрешение дочери Иаира», отмеченной Большой золотой медалью и заграничной поездкой за счет Академии художеств. Тогда ему было уже двадцать семь лет. Но годом раньше он начал, а через три завершил своих знаменитых «Бурлаков на Волге» (1870—1873) — полотно, открывшее новую страницу в истории русского да, пожалуй, и мирового изобразительного искусства. Подобной трактовки народной темы, такого художественного языка, новаторского композиционного решения ранее не было.
Важную роль для роста профессионального мастерства сыграло пребывание Репина в Париже (1873—1876), путешествие по «музеям Европы», как назвал он поездку вместе с В. В. Стасовым в 1883 году по Италии, Голландии, Испании и другим странам.
Помимо острой наблюдательности Репин имел феноменальную память, и не только зрительную: спустя 30—40 лет мог стенографически воспроизвести речь собеседника, спор с участием нескольких оппонентов, в деталях описать последовательное развитие событий, какую-либо сцену, пейзаж. Пример — его книга «Далекое близкое», в которой точность фактов нашла живое, яркое литературное воплощение. Анализируя эту книгу, Корней Чуковский утверждал, что «у Репина было два дарования и одно — по своим богатым возможностям — было не ниже другого».
И. Репин.
Бурлаки на Волге.
1870 - 1873 г.
И в живописи зрительная память не уводила его в протоколизм, она лучшим образом уживалась с даром обобщения, отбора самого типичного и в то же время выражения индивидуального.
Выходец из простой семьи, самородок, Репин уже в пятнадцать лет проявил свое бесспорное дарование в «Портрете А. С. Бочаровой, тетки художника», «Голове девочки», а еще раньше — в пейзажах Чугуева и его окрестностей. Его талант развивался стремительно, без скачков и спадов.
1 2